Люблю и ненавижу смотреть на скрывающуюся вдали, за поворотом, обрамленным темными елями и соснами, железную дорогу. От этой странной красоты начинает сжиматься сердце, а в мысли врывается поток сложнопереплетенных эмоций от Властелина Колец, песен Алой Книги и Крыса, запаха нагретых августовским солнцем корельских песков и сосен, образов бескрайней заснеженной тайги, чувства тяжелого клинка в руке, воспоминаний и щемящее ощущение необходимости, потребности что-то сделать, изменить, куда-то двинуться, чтобы как можно дольше сохранить эту страшную отравляющую смесь в душе. Ибо один раз влившись внутрь, она, как кислота, вытравливает узор, на всю жизнь оставляет в душе этот отпечаток, как раскаленный нож осталяет след на сухой трухлявой деревяшке...
Прохладным вечером то ли 1, то ли 2 мая 2001 года я стоял на платформе Петяярви и смотрел туда, где фантастическим изгибом скрывалось полотно железки. А над брешью в вечнозеленых соснах, черным силуэтом стоящих на фоне закатного ясного неба, садилось солнце. И в какой-то момент рельсы вспыхнули золотыми нитями, а через несколько мгновений разлетелись брызгами, попавшими и на меня, как видно...
Прохладным вечером то ли 1, то ли 2 мая 2001 года я стоял на платформе Петяярви и смотрел туда, где фантастическим изгибом скрывалось полотно железки. А над брешью в вечнозеленых соснах, черным силуэтом стоящих на фоне закатного ясного неба, садилось солнце. И в какой-то момент рельсы вспыхнули золотыми нитями, а через несколько мгновений разлетелись брызгами, попавшими и на меня, как видно...
Радует...